22.03.2021 - "Ловкие воры", "фонарный язык" и другие криптографические исследования" - книга Грасе д`Орсе вышла печати в нашем издательстве

В конце марта с.г. в издательстве книжного магазина вышла книга «"Ловкие воры", "фонарный язык", и другие криптографические исследования» авторства интереснейшего французского ученого, археолога и мифолога Клода-Сосфена Грасе д'Орсе. Книгу любезно перевел для нашего издательства Александр Мурашов, научный редактор Матвей Фиалко, отрывок из послесловия переводчика мы помещаем тут для затравки.

 "Клод Грасе, хотя его охотно обирал такой эзотерик, как Сар Пеладан, тем не менее, оставался «белым дроздом» – более элегантной версией «белой вороны». Всякая мистика – мистификация, утверждает он. «Сакральное» в тайном знании сводится к язычеству, а язычество довольно безбожно. Его боги не больше, чем символы отдельных племён, фратрий и родов, а также стадий посвящения, за исключением изначального Творца, непостижимого и далёкого от человека «эпицентра». Тайный язык, по Грасе, всегда имел своим основным смыслом регуляцию жизни секретных обществ. Поэтому он всегда пропитывался актуальной политикой, в центре которой постоянно оказывался король, а значит, двор. И если посвящённые в целом, как и позднейшие истинные консерваторы, снисходительнее относились к папам, чем к королям, то не потому, что разделяли с церковью общие воззрения, а потому, что папы были союзниками против государей, которым сами противостояли. У Рабле идёт речь об интригах Дианы де Пуатье, фаворитки Генриха II, и её противниц, королев Элеоноры Австрийской и Екатерины Медичи, во французском переводе итальянского эротико-архитектурного романа-трактата «Сон Полифила», отредактированном на рубеже XVI-XVII века, – о заговорах при дворе Генриха IV.

Конечно, всё это не исключало и мистическую, эзотерическую доктрину, достояние аристократии, также находившее образное выражение в «иероглифах» греков и галлов. О ней в фантастическом эссе Грасе «Низвергнутые боги» говорит автору непосредственно Платон:

 «Я не побоюсь признаться тебе, что моё учение грешило против морали, потому что оно было ничем иным, как буддизмом, и, согласно ему, существо проходит через череду подготовительных жизней, чтобы вернуться к абсолютному совершенству, от которого оно отделилось. Этого учения могло быть и достаточно для аристократии, но оно не подразумевает немедленного освящения, которое держало бы в узде толпу. А толпе нужно более простое решение, история с раем и адом в итоге нынешнего существования».

Эта доктрина, в общем не слишком оригинальная, довольно просто и отстранённо излагается у Грасе, в том числе в статье «Джон Джилпин, солнечный герой», вошедшей в настоящее издание, однако уже в самой доктрине заложено разделение на посвящённых и толпу, а значит, она встроена во всю развёрнутую систему представлений о тайных обществах и их взаимодействиях с политическими деятелями и профанами.

Поэтому тайный язык Грасе следовало бы включать в более широкий контекст, нежели сугубо эзотерический. Этот контекст – литературно-эстетический, где постепенно начала господствовать теория «соответствий», correspondences. Историк литературы Ален Мерсье называет эту теорию основной для символистского направления, берущего начало от Жерара де Нерваля и Шарля Бодлера. Согласно учению о соответствиях, все явления, все знаки, все планы реальности объединены незримыми связями, все отсылают друг к другу и накладываются друг на друга. Но если Жерар де Нерваль, которого нередко упоминает Грасе, стремился увидеть «тонкие властительные связи» между знаками и скрытыми идеями различных культур, изучая эзотерические доктрины Востока и Запада, то Бодлер, как утверждает Мерсье, делал упор на личное, интуитивное «озарение», в котором поэт и художник постигают явление, неважно – природное или культурное, в его взаимосвязи с другими явлениями и глубинным, скрытым содержанием, стоящим за знаком".